В вагоне слышу тихий голос: «Мне очень жаль!»
И пассажиры будто знают, как тобой болею.
Впервые в жизни не хочу отсюда уезжать,
Дома другая жизнь, а без тебя я вряд ли сумею.
В промерзшей электричке выложил из спичек
Это сказочное имя, прости, вошло в привычку.
Надеюсь, эта песня попадет на твой рабочий стол
И ты узнаешь, как Москва способна быть пустой.
Как может быть настырным и родным твой номер мобильный,
Так часто удалял его, чтоб не звонить тебе синим.
«Мне очень жаль!» - ножом холодным резала нити,
Пыталась ставить жирные точки в моей любви к тебе.
Одна лишь фраза может задушить или убить меня
И я по ходу потерялся на твоей орбите.
Так важно было понимать, что я ей нужен,
Ведь ее отсутствие – это смертельное оружие.
Душа летела над лужами,
Но не апрель, а простужен был
Твоим смертельным оружием
Видимо сам я себя убил!
Душа летела над лужами,
Но не апрель, а простужен был
Твоим смертельным оружием
Видимо сам я себя убил!
По ходу снова кто-то сглазил или помешал
Стал ненавидеть выражение «Мне очень жаль»
Мне насвистывает чайник, мол, не скучай,
Но печаль расписывает стены в одинокий причал.
Мечтал прижаться вновь губами к загорелым плечам,
Скучал по добрым разговорам, так по мелочам
И я тянусь к тебе, словно цветы к холодному солнцу,
Что мне упорно твердит: «Забудь и успокойся!»
В твоем понятии «останемся друзьями»
Значит, быть недосягаемым и прятаться за расстоянием.
«Мне очень жаль», но я по-прежнему близко
Возможно, что-то может оказаться на моем диске.
Затаился, в твоих фотоальбомах прячусь,
В памяти твоей я в открытках на развороте,
Жаль не может нашептать тебе моя игрушка,
Что твое отсутствие – это смертельное оружие.
Душа летела над лужами,
Но не апрель, а простужен был
Твоим смертельным оружием
Видимо сам я себя убил!
Душа летела над лужами,
Но не апрель, а простужен был
Твоим смертельным оружием
Видимо сам я себя убил!
